каравану колодца. Расстояния в пустыне очень обманчивы: со стоянки при урочище Байшинтр мы яcно ра~личааи общие контуры придорожного обо « Бомбото» и недалекой, каКалась, во-вышенность П1ангын-далай; но увалы сменялись увалами, открывались всё новые пространства пустынной местности, испещренной выходами конгломератов и бурого песчаника, a намеченные пункты не приближались; только переночевав в урочитце Тарбагай 1) и сделав еще трудный переход в сорок дне версты, мы, наконец, достигли горки Шангын-далай, где ока-
. Вался хороший колодеКь. B окрестности колодцa, тем и сям, можно видеть: Phragmites communis, Caragana korshinskii, Ste11aria gypsophiloides, Myricaria germanica и немногие другие растения.
B первой половине песков нас сопровождало Внойное солнце, давшее почyвствовать всю «прелесть» пустыни. Песок накалялся до 70° С. и черед' тонкую подошву сапог прожигал ноги; бедные собаки страдали пуще нас, несмотря на большую ва ботливость и предусмотрительность (рельдфебеля Иванова, который черев каждые полчаса отвяКывал от вьюка корытце и бережно наливал «Сигналy» 2) воду. Собаки отлично знали то и к известному времени, бен зова, подбегали к передовому ршелону, вопросительно глядя на Иванова. Между тем песчаные барханы громоВдятся один на другой всё выше. Верблюды натягивают бурундуки-поводья, тяжело дышат; вереница тих гигантов то поднимется на вершину бархана, то спyстится к его основанию . По песчаной поверхности мягко ступает широкая лапа верблюда; ее своеобразный шорох едва слышен, будучи Ваглушаеи тяжелый учащенным дыханием животных. Поднимешься на высокий бархан, и опять прежняя картина — всюду песок, песок и песок. Во рту давно пересохло: сухость пустынного во~духа крайняя.
Девятого июля, в мрачное томное утро, мы выступили особенно рано. Венера поднялась высоко, в теплом во~духе кружились тысячи насекомых, мелькали .летучие мыши. Нам пред-
IIIFカラー高解像度
