国立情報学研究所 - ディジタル・シルクロード・プロジェクト
『東洋文庫所蔵』貴重書デジタルアーカイブ

ВТОРИцН0Е ПУТЕШЕСТВИЕ B ТЯНЬ-ШАНЬ   149

Co стороны дулатов это были : Дикамбай, дядя невесты, атлет по сложению, обладавший громовым голосом, прежде знаменитый батыр, ломав- шии в сражениях сразу по десятку копий, против него направленных. Вторым представителем дулатов был почтенный старик Дугамбай, c длинной седой бородой, пользовавшийся репутацией лучшего знатока и верного носителя киргизского обычного права. Третьим представителем дулатов был живой, всегда остроумный и меткий в своих замечаниях Джайнак:

Между атбанами считался лучшим знатоком обычного права другой Джайнак, но наибольшим уважением между ними пользовался второй их представитель, Атамкул, славившийся своей справедливостью и неподкупностью и слывший лучшим батырем своего племени. Доблестный на полях битв, ловкий на байгах (турнирах), он был не менее мудрым на советах и на общественных судах и олицетворял собой тип «рыцаря без страха

• упрекая. Наконец, третий представитель атбанов, Мамай, был также одним из храбрейших людей своего племени, славился своей предприимчивостью, отвагой и искусством на барантах (разбоях) и имел все наклон-

ности энергического экспроприатора.

B глубине юрты, против входа, на самом почётном месте был разостлан богатый текинский ковер, на котором меня посадили рядом c полковником Перемышльским, а за нами, на мало заметном месте поместился перевод чик. Направо от меня занял место нарeчëнный мой союзник в предпринимаемой мной экспедиции к подножью и в глубь Тянь-шаня, султан Тезек, a налево от Перемышлыкого—«Агамемнон» Большой орды, не хотевший допустить насильственного похищения y его племени «прекрасной Елены». Далее по обе стороны нашей центральной группы расположились на отдельных ковриках величественные фигуры шести биев.

Судоговорение началось c того, что знатный Бейсерке ввёл в нашу юрту, в качестве подсудимой, свою дочь, которая была вызвана на суд по моему требованию. Дочь Бейсерке, стройная 19-летняя девушка, поразила всех присутствовавших своей красотой и необыкновенным одушевлением. Громким голосом и c большой энергией произнесла она свою защитительную речь, в которой объяснила, что вполне сознает права на неё жениха, его родителей и всего племени атбанов, и что суд, вероятно, решит дело не

• её пользу, но что она нив каком случае живой не достанется своему, мужу, a что получить её мёртвой ни жениху, ни его родителям нет никакой прибыли.

Вслед за ней и я обратился к биям c речью, немедленно переведённой на киргизский язык, высказал, что, конечно, всё дело должно быть судимо по киргизским законам, которые известны биям лучше, чем мне, но я не могу не напомнить, что по русский законам нельзя принудить девушку итти.

• замужество без её на то согласия, a потому следовало бы искать из этого дела такого выхода, который, удовлетворяя киргизским законам; не имел бы последствием бесполезную смерть девушки, высказавшейся так реши тельно перед всеми. При этом я признаю в этом деле два важных условия первое—справедливoе удовлетворение интересов женина и его родителей.